Семиречье [трилогия : СИ] - Юлия Григорьева

— Ох, — выдохнул Балбош. В открытую дверь была видна Новая Калиновка.

— Заклинание перехода, — довольно улыбнулась чародейка. — Проходи, а то закроется и придется топать семь верст.

Злата пренебрежительно фыркнула, намекая, что кому-то топать, а кому-то сверху сидеть, и смело направилась в открывшийся проход. За ней потопал конек Балбоша, а за ними и сама Белава. Брега опять махнул ей рукой, и она успела услышать прежде, чем дверь закроется:

— Сильна-а.

В Новой Калиновке их ждала следующая картина. Между домов бродили потерянные жители, то шарахаясь друг от друга, то кидаясь с расспросами. Первым чародейку и Балбоша увидел Алабор. Он бросился к отцу. Тот неуверенно прижал пацана и встрепал ему белобрысые волосы.

— Наконец-то, тятя, — сказал мальчуган, — а у нас тут такое творится. Мамка меня утром еле признала. Сидит плачет сейчас. Остальные тоже бродят, как призраки.

— Сейчас я все объясню, — сказала за Белава и крикнула, — подойдите все ко мне!

Она забралась на Злату, чтобы ее лучше было видно. Люди подтянулись и остановились, выжидательно смотря на нее. Девушка окинула их взглядом и начала:

— Все началось тридцать лет назад…

Когда она закончила, люди продолжали стоять и смотреть на нее.

— Сейчас души тех, кто жил здесь оставили вас. Вы свободны и можете решать, что делать дальше.

— Ласка, — крикнул бородатый мужик, — собирай добро и детей, возвращаемся в Калиновку. Не нравится мне тут.

— И мы возвращаемся, — отозвался еще один мужик, — как раз поле успеем подготовить, дома подправить.

— Точно, — согласно загалдела толпа. — Надо уходить отсюда.

— И мы с ними что ль, Драгия, — Балбош глянул на жену. Хоть и плохо помню эти года, а все же привыкли к ним, да и Алабор всех знает.

— Пошлите, — поддержала их рыжая тетка.

— А я в Белый Град, — сказал молодой парень, — у меня там батя с братьями. Чего вдруг решил остаться?

— Ну, прощевай, друже, — обняли его. — Будешь близко к Калиновке заходи.

Еще несколько человек вспомнили, где их ждут. Люди кинулись к домам, собирать пожитки. Брали самое необходимое из вещей, еду, скарб. Получилось по подводе от каждого дома. А кто дальше, те набивали мешки на дорогу. За оставшимся было решено возвратиться позже. Белава забрала свой худой мешок, вздохнула, вспоминая, что со вчерашнего утра ничего не ела, и вновь села на Злату.

— Ничего, девочка, найдем, что поесть. — Она уже было тронула поводья, но ее тут же окрикнули.

— Постой, госпожа чародейка. — рядом возник Балбош. — Ты уж прими наш дар, не побрезгуй. Такое великое дело сделала.

Он протянул ей мешок, на вкусный запах из которого желудок девушки отозвался урчанием. Так же торбу с овсом для Златы и мешочек, приятно оттянувший руку. Настроение у чародейки сразу улучшилось, и усталость отступила куда-то далеко.

— Госпожа чародейка, — снова заговорил Балбош, — а может с нами? Мы остались и без знахаря, и без чародея. — толпа одобрительно загудела.

— Вы уж простите меня, добрые люди, но пора мне. Не могу остаться, да и обучение мое еще не закончено.

— Так может после к нам? — спросили погрустневшие селяне.

— Я не буду вам обещать, — улыбнулась девушка, — Да и зачем вам меня ждать, когда у вас свой знахарь подрастает? — и она указала на Алабора. — Найдите учителя ему, у мальчишки есть дар. Небольшой, как раз для знахаря. Я вижу.

— А и точно. Он руками мне голову от боли излечил, — вспомнила Драгия.

— И мне тоже, — отозвалась рыжая тетка.

Улыбка расползлась по лицу Балбоша:

— Это мой сын, — гордо сказал он.

Более девушку не задерживали. Она тепло попрощалась с калиновскими и тронулась в путь. Не успела она отъехать далеко, как за ее спиной раздался треск. Она обернулась и увидела, как дома рушатся, лишившись своих хозяев. Люди спешно покидали свое бывшее селение, опасаясь попасть под обвалы. Псы бежали, привязанные к подводам. Неожиданно они подняли головы вверх и разом завыли. Столб огня вырвался из земли, пожирая остатки домов и строений. Когда жар спал, от Новой Калиновки не осталось и следа, а подводы уходили все дальше. Мимо Белавы проскакали три одиноких всадника. Девушка проводила взглядом подводы, а после взглянула на дорогу. Там мерцал поисковый клубочек.

— Они уехали еще дальше, — сказала Белава, — поспешим.

И всадница пустила свою кобылку в галоп, спеша за теми, кто вовсе не ожидал ее увидеть.

Глава 13

Весеннее солнышко ласкало кожу приятным теплом. Белава запрокинула голову и подставила лицо живительным лучам, радуясь возрождающейся жизни. Злата бежала легкой рысью, поддавшись настроению хозяйки, да и плотный завтрак стал отличным стимулом для рыжей лошадки. Первая неделя пути подходила к концу. С восходом девушка покинула Берестов — небольшой городок. Тот самый, куда раньше калиновцы возили свои изделия. Белава первый раз была в городе и поэтому рассматривала Берестов с особым любопытством.

Высокая стена окружала его. Тракт подвел девушку к большим воротам с распахнутыми железными створами, над ними виднелась поднятая решетка. Белава подъехала к воротам, и дорогу ей преградила стража, двое здоровых мужиков в красных кафтанах и в шапках с меховой оторочкой. Они скрестили бердыши.

— Оплата въезда в город, — произнес один из них.

— А сколько надо платить? — спросила девушка.

— Золотой, — тут же ответил второй.

— Дороговато, — Белава подумала о том, что можно переночевать в какой-нибудь деревушке, которую может быть встретит где-нибудь впереди или в лесу, если уж ничего ей не попадется по дороге.

— Нету золотого, езжай мимо, — со скучающим видом сказал первый.

Чародейка развернула было лошадь, но тут за спинами стражников раздался мужской голос:

— Обираете молодых девиц? Совсем стыд потеряли? — стражники обернулись и отошли в сторону, как показалось девушке, в их глазах мелькнул испуг. — Вам купцов мало или богатых проезжих?

— Не серчай, Ярополк, соколик ты наш ясный, — как-то по-бабьи запричитал первый стражник.

— Мы больше не будем, — вторил ему второй.

Неведомый защитник вышел из тени ворот. Это был молодой мужчина со жгучими черными волосами и почти такими же темными глазами. Его можно было бы назвать красивым, если бы на лице не было написано холодное презрение, с которым он смотрел на стражников. Но когда мужчина, названный Ярополком, перевел взгляд на Белаву, черты его смягчились, придав миловидность. Он направился к ней твердой уверенной походкой, и девушка невольно залюбовалась им. На нем был такой же кафтан, как и у стражников, только малинового цвета. По рукавам шла золотая вышивка, изображавшая волчью голову.